Умирает поэт. Но как в рацио реанимации
Повторяется стихотворение. Вертится.
Как пластинка в истерике, в реинкарнации,
В коронации нерукотворным безверием.
Как Вертинский скрипит в кокаиновом холоде
КолокОлом, глаголом, иль комом, что в горле Империи,
Ты застрянешь двуглавым орлом или ором в той родине-мордоре,
В Лукоморге, на каторге, дорогой Александр Сергеевич.
По усам нефть текла, но попала не в черные дыры,
Что не бездна, конечно, но тоже подобие рта.
Я там был, там свое бытие, но отсутствие мира.
То есть, жизнь заменяет не смерть, но скорей пустота.
Отдыхай декоратор догадок — философ Хайдеггер.
Пустота не витальна и в этом ее красота.
Русь давно не сакральна. В ней голем был собран из лего.
И имперский конструкт создается в "Икее." Чиста
Сей колонии суть — нулевая игра симулякров.
Здесь "Иисус" стал давно симулякр, да и сам симулянт.
Не корми "имитатора, ибо ты сам имитатор.
А потом мародер. Опускающий крылья атлант -
Это ты. Все последние войны бескрылы.
Безымянны, безродны, и в свежих могилах лежат.
Анонимные мы, те, которых ничто не манило
Защищать псевдородины вечный бессмысленный ад.
(Алина Витухновская)
С Днём рождения!